Мюльфиртельская охота на зайцев (нем. Mühlviertler Hasenjagd) — военное преступление, совершенное нацистами в феврале года, в ходе которого. Памятник представляет собой обелиск с зачеркнутыми палочками, как это и имело место при подсчете жертв «охоты на зайцев» — только несколько палочек внизу на.
Ночь со 2 на 3 февраля года, когда заключенных концлагеря Маутхаузен подняла с нар пулеметная стрельба - вошла в историю Второй мировой "Мюльфиртельская охота на зайцев". В ту ночь доносившиеся снаружи крики «Ура. Правда, сегодня о их подвиге на Родине практически не знают. Но обо всём попорядку.
Это был лагерь в лагере, отделенный от общей территории забором высотой 2,5 метра, по верху которого шла проволока, находящаяся под током. По периметру стояли три вышки с пулеметами. Ложек, тарелок им не полагалось. Блок никогда не отапливался.
В оконных проемах не было ни рам, ни стекол. В блоке не было даже нар. Зимой, прежде чем загнать узников в блок, эсэсовцы заливали из шланга пол блока водой. Люди ложились в воду и просто не просыпались. Вместо этого они целый день занимались «физическими упражнениями»— безостановочно бегали вокруг блока или ползали.
За время существования блока в нем было уничтожено около 6 тыс. За исключением югославов и нескольких поляков участников варшавского восстания , все заключенные «блока смерти» были советскими военнопленными офицерами, направленными сюда из других лагерей. В й блок Маутхаузена направлялись узники, даже в концлагерях представлявшие собой угрозу III Рейху вследствие своего военного образования, волевых качеств и организационных способностей.
Все они были взяты в плен ранеными или в бессознательном состоянии, и за время своего пребывания в плену были признаны «неисправимыми». В сопроводительных документах каждого из них стояла буква «К», означавшая, что заключенный подлежит ликвидации в самые короткие сроки.
Поэтому прибывших в й блок даже не клеймили, поскольку срок жизни заключенного в го блок не превышал нескольких недель. В назначенную ночь около полуночи «смертники» начали доставать из тайников свое «оружие»— булыжники, куски угля и обломки разбитого умывальника.
Главным «оружием» были два огнетушителя. Были сформированы 4 штурмовые группы: три должны были атаковать пулеметные вышки, одна в случае необходимости — отбить внешнюю атаку со стороны лагеря. Около часа ночи с криками «Ура. Пулеметы открыли огонь.
В лица пулеметчиков ударили пенные струи огнетушителей, полетел град камней. Летели даже куски эрзац-мыла и деревянные колодки с ног. Один пулемет захлебнулся, и на вышку тотчас же начали карабкаться члены штурмовой группы.
Завладев пулеметом, они открыли огонь по соседним вышкам. Узники с помощью деревянных досок закоротили проволоку, побросали на нее одеяла и начали перебираться через стену. Из почти человек более сумели прорваться через внешнее ограждение и оказались за пределами лагеря.
Как было условлено, беглецы разбились на несколько групп и бросились в разные стороны, чтобы затруднить поимку. Самая большая группа бежала к лесу. Когда ее стали настигать эсэсовцы, несколько десятков человек отделились и бросились навстречу преследователям, чтобы принять свой последний бой и задержать врагов хоть на несколько минут.
Одна из групп наткнулась на немецкую зенитную батарею. Сняв часового и ворвавшись в землянки, беглецы голыми руками передушили орудийную прислугу, захватили оружие и грузовик. Группа была настигнута и приняла свой последний бой. Около сотни вырвавшихся на свободу узников погибли в первые же часы.
Увязая в глубоком снегу, по холоду термометр в ту ночь показывал минус 8 градусов , истощенные, многие просто физически не могли пройти более км. Но более смогли уйти от преследования и спрятались в окрестностях. В поисках беглецов, кроме охраны лагеря, были задействованы расквартированные в окрестностях части вермахта, части СС и местная полевая жандармерия.
Пойманных беглецов доставляли в Маутхаузен и расстреливали у стены крематория, где тут же сжигали тела. Но чаще всего расстреливали на месте поимки, а в лагерь привозили уже трупы. В немецких документах мероприятия по розыску беглецов именовались «Мюльфиртельская охота на зайцев».
К розыскам было привлечено местное население. Бойцы Фольксштурма, члены Гитлерюгенда, члены местной ячейки НСДАП и беспартийные добровольцы азартно искали в окрестностях «зайцев» и убивали их прямо на месте. Убивали подручными средствами — топорами, вилами, поскольку берегли патроны. Трупы свозили в деревню Рид ин дер Ридмаркт и сваливали во дворе местной школы.
Один достал из кармана, и показал приятелю связку отрезанных ушей—оба засмеялись. Им не выдавали винтовки, и они добивали узников кинжалами. Весь снег вокруг был в крови. Один фермер нашёл у себя русского, прятавшегося в хлеву с овцами, и ударил его ножом—человек бился в конвульсиях, а жена фермера добивала палкой умирающего.
Сорок трупов сложили на улице деревни Рид-ин-дер-Ридмаркт—со вспоротыми животами, выставив наружу половые органы: девушки, дети проходя мимо, смеялись". В документах архива лагеря содержатся описания ещё целого ряда зверств местного населения над беззащитными узниками.
Здесь же эсэсовцы вели подсчет, зачеркивая нарисованные на стене палочки. Спустя несколько дней эсэсовцы заявили, что «счет сошелся». Остался в живых один человек из группы, уничтожившей немецкую зенитную батарею. Девяносто два дня, рискуя жизнью, скрывала на своем хуторе двух беглецов австрийская крестьянка Лангталер, сыновья которой в это время воевали в составе вермахта.
Николай Цемкало достиг глубокой старости, и скончался в году, Михаил Рыбчинский пережил его на пять лет, вырастив внуков. Дочь Марии, летняя Анна Хакль, до сих пор выступает с лекциями в школах Австрии, рассказывая о событиях «кровавого февраля». Мать сообщила, что сушит сухари в дорогу: «бомбят, вдруг придётся переехать».
В другой раз сосед посмотрел на потолок, и сказал — «там что-то поскрипывает, словно кто-то ходит…». Мария рассмеялась и говорит — да ты чего, это всего лишь голуби… Ранним утром 5 мая года к нам на хутор пришли американские войска, и части «фольксштурма» разбежались. Мама надела белое платье, поднялась на чердак, и сказала русским — «Дети мои, вы едете домой».
И заплакала. Семья Марии Лангталер и спасённые ей советские офицеры каждый с краю, справа и слева, второй ряд , сама Мария -- слева в первом ряду рядом со своим мужем Йозефом. Увы, Мария Лангталер не получила вообще никакой награды за свой подвиг от правительства СССР, хотя в том же Израиле немцев, прятавших во время войны евреев, награждают орденами и званием «праведника».
Имена 11 из них известны. В мае года в деревне Рид-ин-дер-Ридмаркт, ставшей эпицентром данной трагедии, был установлен памятник в честь зверски убитых здесь советских военнопленных. На обелиске нанесены зачёркнутые палочки для подсчёта жертв «охоты на зайцев» — только несколько палочек внизу на памятнике остались незачёркнутыми.
В году австрийский режиссер и продюсер Андреас Грубер снял фильм о событиях в округе Мюльфиртель «Hasenjagd: Vor lauter Feigheit gibt es kein Erbarmen». Фильм стал самым кассовым в Австрии в — гг. Фильм взял несколко премий: - Специальный приз жюри на кинофестивале в Сан-Себастьяне, - Приз зрительских симпатий , - Премия культуры Верхней Австрии - Премия Австрийский фильм, Любопытно, что у нас этот фильм так и не показали.
Мало кто об этом фильме слышал вообще. Разве только специалисты-кинематографисты. Но их такие сюжеты не интересуют. И «наши» СМИ дружно проигнорировали летие этой даты, ни словом не обмолвившись о ней.
С большой долей вероятности можно сказать, что первобытные люди на зайца не охотились. Общинный строй предполагал необходимость обеспечения пропитанием всех членов племени. Для этого требовалось добывать максимально крупных животных.
У древнего человека не было ни собак, способных догнать зайца, ни оружия, пригодного для его добычи. Не исключено лишь случайное попадание этого зверька в ловчие ямы для более крупной добычи. С развитием земледелия и скотоводства охота стала второстепенным занятием для большинства людей.
Мужчины выходили на охоту, чтобы разнообразить рацион своей семьи, кроме того люди научились плести сети и использовать их для ловли не только рыбы, но и птиц, а также для добычи прочих мелких животных, в том числе и зайцев. После разделения общества на классы охота на зайцев осталась занятием простолюдинов, а князья развлекались травлей кабанов, оленей и другой крупной дичи.
Да и на Востоке с борзыми охотились в основном на мелких копытных, заяц же был добычей второстепенной. В письменных источниках охота на зайцев упоминается в г. Новгородцы упрекают князя Ярослава в несоблюдении их прав: «А псов держишь много и отнял еси у нас поле заячьи ловцы».
Существует не одно толкование этого текста. Согласно одной версии князь травил зайцев на полях новгородцев борзыми конечно, не русскими псовыми, а восточными. При этом они должны были обладать очень большой резвостью, чтобы успеть поймать зайца на не слишком больших полях.
На это возражают, что восточные борзые такими способностями не обладали. Возможно, они и не были восточными: еще во II в. Флавий Арнан в трактате об охоте упоминал о резвых галльских собаках, способных догнать зайца.
Травили их, как позже, на Руси, из-под гончих. А возможно, и среди восточных борзых были породы, работающие накоротке, т. Не исключено, что подобные собаки были у волжских булгар и именно они были прародителями русской псовой борзой. По другой версии собак, предназначенных для травли крупных зверей, псари водили в поле на проводку, и те распугивали зайцев, которых ловили тенетами сами новгородцы, но это предположение менее вероятно.
В пользу же первой версии говорит следующий отрывок из Новгородских летописных сборников: «В лето месяца октября в 29 день И начали звать князя Данила в поле ездить ради утешения, смотреть зверского уловления зайцев». Существует лишь два зверя, способных «уловлять» зайца борзая собака и гепард , хотя с последним все же больше охотились на газелей, но и на Русь они иногда попадали из Византии.
В то время элитарной была охота с ловчими птицами — соколиная охота. Охотились на уток, цапель и других птиц. При княжеских дворах обреталось немало выходцев с Востока и из Средней Азии, а там традиционна охота с ловчими птицами на зайцев.
Нет сомнения, что и у русских князей имелись крупные хищные птицы, способные удержать зайца, просто охота на уток более зрелищна и поэтому была более предпочительной. Об окончательном внедрении псовой охоты на зайцев в аристократическую среду говорится в «Записках о московитских делах». Герберштейна — австрийского дипломата, побывавшего в Москве в и гг.
Он пишет: «Длинным рядом стояло около ста человек Недалеко стояли все другие всадники, наблюдая, чтобы зайцы не пробежали через это место и не ушли бы совсем Тогда в самом деле очень весело слышать громкий и разнообразный лай собак, а у князя их очень много, и притом отличных.
Некоторые из них употребляются только для травли зайцев, — это так называемые курцы, красивые, с пушистыми хвостами и ушами, вообще смелые, но неспособные к долгой гонке Когда выбегает заяц, спускаются три, четыре, пять или более собак, которые отовсюду бросаются за ним, а когда они схватят его, поднимается крик, большие рукоплескания, как будто пойман большой зверь.
Таким образом, зайцы выскакивают иногда, как будто сонные, прыгая между собаками. Чья собака затравила больше зайцев, того считают героем дня. По окончании охоты все сошлись и свалили зайцев в одном месте; тогда их стали считать, и насчитано их было до трехсот.
Необычно сочетание настоящей охоты с заячьими садками испытаниями или состязаниями собак по подсадному зверю , вошедшее в российский обиход много позднее и ставшее очень популярным во второй половине XIX в. Сама же эта охота проходила в своеобразном княжеском заказнике, где охотиться кому-либо было строжайше запрещено, потому что в этих специальных местах всегда водилось много зверя и в первую очередь, конечно, зайцев.
Из этого отрывка видно, что к началу XVI в. Временем же рождения русской псовой борзой условно можно считать г. Надо полагать, к этому времени они уже совершенно не походили на восточных борзых, которых в Персии было и так достаточно. В период Смуты собак в царском ловчем приказе не осталось, и царю Михаилу Федоровичу пришлось послать людей в Ярославль и Кострому с приказом брать собак борзых, гончих и меделянских.
Последних использовали для травли крупных зверей. Алексей Михайлович предпочитал соколиную охоту, но ценил и псовую. При нем она приобрела окончательный регулярный характер, а в конце XVII в. Комплектной охотой распоряжался ловчий, его обязанностями были организация всего процесса и контроль за четким выполнением подчиненными своих обязанностей.
Большим человеком был и доезжачий — руководитель и воспитатель стаи гончих. Опытный доезжачий ценился очень высоко, а приездка послушание стаи у него была изумительной. Гончие текли у ног его лошади без смычков, не разбегаясь, он мог оставить их возле стада домашнего скота, и те сидели, не смея нападать на животных до зова, поданного в рог, по которому возвращались на свой двор.
К корыту с едой они также не подходили до подачи сигнала. Это тем более удивительно, что по свидетельствам того времени по природе русские гончие отличались угрюмой звероватостью и склонностью к скотничеству нападению на домашних животных. Гончих использовали в то время исключительно для выгона зверя из отъемных островов леса посреди полей.
В остров гончие набрасывались по сигналу доезжачего, и выжлятники обслуга при гончих следили за тем, чтобы они не выскакивали в поле за зверем, так как там уже ждали охотники с псарями, держащими борзых на сворах. Старшим из псарей был стремянной — человек, водивший барскую свору.
По зайцу травил лишь тот борзятник, на кого выскочил зверек, также и по лисице. И лишь на волка пускали при необходимости соседние своры. Для кормления собак были специальные люди — корытничии, помогали всей взрослой обслуге мальчики, будущие псари и выжлятники.
Разумеется, для комплектной охоты применялись лошади, снаряжение и специальная одежда, которую псари и выжлятники надевали на выезд. Как только не хулили позднее псовую охоту и новоявленные демократы от дворян, и революционеры, и даже некоторые писатели-народники: заставляли де помещики-самодуры баб выкармливать борзых щенков грудью, на охоте подвергали опасности подневольных своих людей.
Помещики, конечно, встречались разные, но основанием к первой небылице послужил, видимо, анекдот, часто рассказываемый Петром Михайловичем Ма-чевариановым: «Померла у меня Лебедка, и остались после нее малые щенята; призвал я старосту и велел ему раздать щенят на деревню бабам, чтобы их выкормили.
Я-то думал, будут с пальца или с соски коровьим молоком кормить, а они сдуру стали щенят кормить грудью, и вышли собаки глупые-преглупые! Доезжачим же мог стать лишь один из тысячи, а если что не так бывало, то и барину от него доставалось, как написано у Л. Толстого в «Войне и мире».
На охоте псари и выжлятники проявляли порой больший азарт, чем их хозяева. В Семенов день 1 сентября по старому стилю у псовых охотников праздник. Обязателен выезд в отъезжее поле, обычно на лисицу и зайца-русака. Иногда выезжали на ближние к усадьбе острова. Охота проводилась следующим образом.
Наличие зверя в островах доезжачий определял заблаговременно; ближние острова он знал как свои пять пальцев, а о дальних расспрашивал местных крестьян, о том, как часто видят они зайцев, волков и лисиц. Острова, где зайцев было много, назывались зайчистыми.
В полной тишине охотники подходили к острову. Доезжачий останавливал стаю гончих у опушки, а охотники и псари-борзятники занимали удобные лазы вокруг острова согласно указаниям хозяина охоты и ловчего. Как только все были на местах, подавался сигнал набрасывать гончих, и они рассыпались по острову.
Вот одна гончая натекла на зверя и подала голос, к ней подвалила другая, в другом конце острова поднят еще один заяц и еще, а вот уже остров наполнился хором непередаваемых звуков, будто кто-то рвет гончих на части. От звуков этих замирает сердце охотника в предвкушении удалой травли.
Вот первый заяц выкатил на чистое, а за ним выскочила обазартившаяся гончая, но тут, как из-под земли, появляется выжлятник на взмыленном коне и отхлопывает ослушницу обратно в остров. То тут, то там раздаются ату-канье и возгласы радости и разочарования. Ермолов в рассказе, опубликованном в журнале «Природа и охота» в конце XIX в.
На острове оказалось такое огромное количество зайцев, что они бежали оттуда десятками, борзые и охотники даже не успевали увидеть всех выбегающих зайцев. Лучшими сворами затравили до 13 зайцев. Собаки лежали в изнеможении, да и сами охотники слезли с лошадей и улеглись рядом, чтобы хоть немного передохнуть.
Никто до этого с таким явлением не сталкивался. До отмены крепостного права почти каждый помещик считал своим долгом держать комплектную псовую охоту, многие семьи по лет вели свои фамильные породы русских псовых борзых.
Фамильной породой назывался легкоотличимый тип борзых, предпочитавшийся данным помещиком. Основным своим долгом владельцы охот считали истребление волков, наносивших огромный вред крестьянским хозяйствам, но с удовольствием охотились на зайца-беляка и лисицу.
Внаезд-ку, т. Положение изменилось после г. Дешевой рабочей силы не стало, и большинство комплектных псовых охот прекратило свое существование. Зато остались они у настоящих ценителей этой охоты и борзых собак. Охота с борзыми стала демократичнее, и даже люди недворянского сословия начали заводить собак и охотиться внаезд-ку, т.
Заяц-русак стал основным объектом охоты, еще раньше этому послужила раздача наделов в степных областях России. Борзые старых времен не удовлетворяли нуждам степных мелкотравчатых охотников. Собаки были покрыты густой псовиной и работали накоротке под островом по зайцу-беляку.
В степной зоне они быстро перегревались и уставали, им не хватало сил для долгой скачки за степным русаком-ковыльником. Тогда-то и начались эксперименты по скрещиванию русских псовых с крымками, горками, грейхаундами. Кто-то только бестолково перепортил своих собак, а кто-то как, например, П.
Мачеварианов вывел новый замечательный тип русской псовой, который достиг своего совершенства в охоте великого князя Николая Николаевича, организованной в селе Першино.
ТАКОЕ БЫВАЕТ РАЗ В ЖИЗНИ! Чем закончилась охота на зайца для рыжих лисиц?..Поделиться:
Leave a Reply